У любого вора можно получить семь уроков служения Б-гу

Реб Мендл Футерфас провел многие годы в сталинских лагерях, но, как ни странно, он говорил, что это были лучшие годы его жизни.
«Рабби Зуше из Аннополя говорил, что у любого вора можно получить семь уроков служения Б-гу, — рассказывал реб Мендл. — Очевидно, рабби Зуше никогда не сидел в сибирском лагере, иначе он знал бы, что у вора можно научиться тысяче полезных вещей!» 
С реб Мендлом в лагере отбывал срок за свою преданность царю старый казак. Несмотря на то, что казаки зачастую бывали ярыми антисемитами, этот и раби Мендл были большими друзьями. Однажды длинной, холодной зимней сибирской ночью, когда они сидели в бараке (охранники боялись выпускать их на работу в темноте), казак раскрыл душу перед реб Мендлом, начав вспоминать о… своем коне.
Когда он начал говорить, его глаза стали влажными от слез, а голос задрожал.
«Э-э-эх! Казачий конь! Обычный конь стоит пять рублей. Цена рабочей лошади доходила до десяти. А казачий скакун стоил пятьсот-шестьсот рублей! У казачьего коня другое сердце. Он готов сделать что угодно для своего хозяина: прыгнуть в огонь, преодолеть любое препятствие. Но самое главное — у него другое сердце. Ты знаешь, как ловили казацких лошадей? Я расскажу тебе. У нас была специальная команда, которая искала и выслеживала табуны диких коней.
Когда они находили большой табун, они гнали его к реке, начинали кричать и стрелять в воздух, загоняя животных в воду. Лошади умеют плавать, они, борясь с течением, переплывали на другой берег. А там их уже ждала другие казаки, которые стояли и наблюдали за табуном. Взрослые кони, переплыв на другой берег, как правило, скакали прочь от воды и людей. Молодые держались на плаву, но к другому берегу не спешили.
Но иногда на глаза казакам попадался «бешеный» конь (такой был не в каждом табуне). Едва выйдя из воды на другом берегу, он оборачивался, смотрел на реку и, увидев гибнущих собратьев, снова кидался в воду. Подплыв к тонувшему коню, он хватал того зубами за гриву и тянул к берегу. Он просто не мог видеть, как погибают его братья. Этих-то коней казаки и ловили, а потом долгие месяцы приручали. Только из таких и можно было вырастить казачьих скакунов!»
Реб Мендл видел в этой истории нечто куда более важное, чем казацкую быль. Он усмотрел в ней аллегорию братской любви. Хасид должен быть «бешеным конем» и рисковать всем ради своего брата; он не вправе остаться безучастным, когда тот тонет. Он не может жить лишь для себя, молиться, изучать Тору — чтобы, переплыв реку жизни, попасть на Небеса.
Представлено сайтом Chabad.org.

Добавить мнение
Печатать

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.